Белогвардейцы в Ейске

В середине июля 1918 года в Ейске на соборной площади был вывешен белый флаг - знак для красных к отступлению из города. К площади подъезжали подводы с семьями отступающих красноармейцев, метался охрипший от крика командир полка Иван Хижняк, подходили вооруженные люди. Наконец, расстреляв в тюрьме белогвардейских заложников, красные покинули город и ушли в сторону Ахтарей. Два дня город жил в тревожном ожидании. Была организована самоохрана для предупреждения грабежей и погромов. Состояла она из членов профсоюза торгово-промышленных служащих, комендантом города члены старой городской думы назначили Н. П. Невзорова.

К городу подходили войска Добровольческой армии. Во главе передового отряда шел бывший летчик, генерал В.Л. Покровский. По городу распространился слух, что в составе войск Покровского идет дикая дивизия. Дума забеспокоилась и решила выслать навстречу войскам делегацию, которая должна была упросить генерала не вводить дивизию в город. Делегация, встретив белых, узнала, что никакой дикой дивизии в войсках нет и опасаться нечего.

Утром 13 июля 1918 года (по старому стилю) Ейск встречал передовой отряд белых. К вокзалу медленно подошел поезд, на его открытых платформах сидели казаки. Профсоюзная рота выстроила почетный караул, встречая начальника передового отряда полковника Сарычева. Гражданские власти преподнесли казакам хлеб соль, говорили речи, клялись бороться до последнего вздоха с большевиками. Дамы обнимали и целовали уставших и запыленных казаков. Дорога от вокзала до центра города была усыпана цветами.

К вечеру со стороны Садов в город вступил со своей кавалерией и сам Покровский, встреченный также хлебом-солью. Звонили церковные колокола, народ ликовал. На следующий день при огромном стечении народа возле собора был отслужен благодарственный молебен. Местный священник Голубятников, обращаясь к народу, провозгласил: "Христос воскрес!", хотя Пасха давно прошла. Народ единодушно и радостно ответил: "Воистину воскрес!".

Выступил и Покровский. "В том, что появились здесь большевики, виноваты вы сами, - говорил он. - Почему у вас с появлением большевизма не было того духа, который я вижу сейчас? Нужно было сплотиться и бороться за правду, нужно было верить и надеяться, что правда восторжествует. Вот вам пример: на 30 тысяч большевиков мы ставим три тысячи, против 40 ихних орудий мы ставим две пушки, и за каждого нашего убитого падает сто их хамов".

С приходом белых в городе появились виселицы. Первую соорудили в городском саду. Черная и траурная, она наводила ужас на горожан. Возмущенные женщины осадили здание управления начальника гарнизона и потребовали убрать виселицу. Начальник гарнизона Белоусов пошел навстречу требованиям, и по его распоряжению виселицу убрали, успев все же вздернуть на ней трех человек. Впоследствии казни производились во дворе тюрьмы.

Очень скоро всеобщее ликование по поводу прихода в город белых прекратилось, так как жизнь показала, что режим белых по своей жестокости ничем не отличался от режима красных.

Изучая историю гражданской войны в России, поражаешься, с какой легкостью православные россияне нарушали моральные христианские заповеди типа "не убий!", "возлюби ближнего своего", как только они вступали на путь вооруженной борьбы друг с другом. Сразу же при этом человеческая жизнь теряла ценность, и красные, и белые изощрялись в уничтожении одни других. Однако различия в методах уничтожения все же были. Например, красные почему-то почти не использовали виселицы. То ли лень было возиться с их сооружением, то ли не хватало веревок. А может, благоговели перед виселицей, помня, что на ней окончили жизнь старший Ульянов и многие революционеры. Тем не менее случаи использования красными петли в Ейске и ейских станицах неизвестны. Куда проще и быстрее штык под ребро или пуля в лоб. Таких примеров не счесть.

Белые же больше уповали на виселицу. "О, знаете, виселица имеет свое значение - все притихнут", - говаривал генерал Покровский. Казак из станицы Ясенской Ермоленко на следствии рассказывал: "В 1918 году я был в станице и был мобилизован, но нас на фронт не послали, а погнали молодых, и я остался в станице нести гарнизонную службу... И, когда карательный отряд стал пороть большевиков и приговаривать к смертной казни, я только исполнял приказания, и в тот день, когда вешали красноармейца (речь идет о Лазаренко - Г.К.), мне дали веревку, и я сделал петлю и повесил ее на детскую качелю, которая находилась во дворе школы..."

Белые в отличие от красных широко использовали и плеть. Надо сказать, что порке подвергали не только мужчин, но и женщин. Так, в станице Должанской за "злой язык" выпороли учительницу, а в станице Камышеватской - акушерку.

Да, жестокая это штука - братоубийственная гражданская война, и ни дай бог, чтобы она еще когда-нибудь повторилась.



наверх